После Ельцина

   Все, что переживает сегодня Россия, есть прямой экономический результат президентских выборов 1996 года. Уже тогда было ясно, что Ельцина ни в коем случае нельзя выбирать на второй срок, - ни по состоянию здоровья, ни по результатам первого срока его президентства. Это хорошо понимали и левые и правые. Но если у левых была альтернатива Ельцину и альтернатива курсу, который он олицетворяет, то у правых -  не оказалось ни того, ни другого.
   Вспомним, поначалу даже Гайдар требовал от Ельцина не выдвигаться на второй срок. Позже, не найдя подходящей замены, «партия власти»  решилась снова двигать его же и предприняла беспрецедентнае меры для осуществления этой политической авантюры. Тем самым российские «домократы» совершили очередное тяжкое преступление перед государством и народом. Тем более тяжкое, что (в отличие от выборов 1991-го года, когда большинство поддерживало Ельцина совершенно искренне) на этот раз они вполне осознавали что совершают подлог, обман: подсовывают стране больного и недееспособного как здорового и здравомыслящего. Интересы собственного политического выживания они предпочли тогда национальным интересам России. И все, что мы сегодня имеем, есть результат этого обмана и этой подмены. Президент так и не смог нормально работать после своего повторного избрания, Россия так и не смогла выкарабкаться из кризиса, а завязла в нем еще глубже, да и сами «демократы» за это время успели превратиться из «партии власти» в политических моргиналов. Время все поставило на свои места, но какой ценой! Рано или поздно те, кто вдохновлял и организовывал победу Ельцина в июле 1996-го года, начиная с Чубайса, Березовского, Рябова и кончая теми региональными руководителями, которые допустили на своих территориях фальсификацию с подсчетом голосов, должны ответить за это. Слишком уж дорого приходится платить нам за их усердие.

           
* * *

   Сегодня за полтора года до истечения этого впустую потраченного президентского срока, есть еще возможность если не исправить положение, то хотя бы не множить дальше беды и жертвы России. Однако теперь, уже не смея оспаривать слишком для всех очевидную недееспособность Ельцина, правые продолжают настаивать на  сохранении сложившегося в результате выборов 1996-го года статус-кво. Теперь в ход пошли совсем уж жалкие аргументы: «да, вот такой у нас президент, что ж поделаешь, пусть как-нибудь дотянет свой срок, а там посмотрим». Или: «да, хорошо бы сейчас провести досрочные выборы, но… достойной альтернативы Ельцину нет… основные претенденты еще не готовы принять власть…» Некоторые СМИ даже стали в последнее время публиковать подробные сведения о болезнях бывших советских, американских и других мировых лидеров. Дескать, видите, все это в порядке вещей.
   Чистой воды спекуляция. Во-первых, болезнь болезни рознь. Рузвельт сидел в инвалидной коляске, но имел светлую голову и ясное государственное мышление, чего нельзя, к сожалению, сказать о нашем президенте. А во-вторых,  и это главное, общество может великодушно позволить своему лидеру болеть, когда в государстве стабильность и порядок, когда государственная машина работает сама по себе, в режиме «автопилота». Но даже в такой ситуации это не может долго продолжаться, ибо чревато стагнацией, застоем, как и случилось у нас во времена больного Брежнева. И  не сами ли  «демократы» страстно обвиняли в конце 80-х КПСС, за то, что она не сумела вовремя отправить на покой одряхлевшего генсека? Тем более актуальна эта проблема в условиях, когда страну сотрясают кризисы, когда здоровье первого лица государства само становится сильнейшим фактором нестабильности.
   Терпеть и дальше «вот такого» президента категорически нельзя хотя бы потому, что сегодня в руках у больного, неадекватно реагирующего на внешние раздражители человека находится «ядерный чемоданчик», право отдавать приказы армии и силовым ведомствам, право снимать и назначать правительство. Становится слишком опасным сохранять за ним и дальше эти жизненно важные для страны полномочия. «Тянут срок» в других местах, а на посту президента надо работать, пахать день и ночь, тем более – в условиях жесточайшего кризиса, когда не только «какие-то полтора года», но каждый день и каждый час дорог. Не слишком ли это большая щедрость – всей страной дожидаться середины 2000-го года, терпя при этом нужду и лишения, позволяя умирать и погибать тысячам сограждан ради спокойствия и благополучия одного человека?
   Что касается альтернативы Ельцину и «созревания» других кандидатов, то и это не более чем демагогия. Альтернатива есть всегда, а уж такому президенту, как Борис Николаевич любой трезвый, здоровый и неленивый русский мужик – уже альтернатива. В свое время Горбачева тоже боялись освободить от должности, потому что не видели ему альтернативы (хотя это было куда как просто – стоило только проголосовать на пленуме ЦК). Потом пришел Ельцин и про Горбачева сразу забыли, словно и не было его. Нынешние же кандидаты на президентское кресло не только давно созрели, но и перезрели. Они-то как раз все это время (в отличие от Б.Н.) работали – кто в правительстве, кто в парламенте, кто в регионах, и сегодня их политический опыт, их политическая практика многократно превосходят хваленый и сильно преувеличенный опыт президента-надомника, давно от всех дел отошедшего.

* * *

   Так чего же мы ждем? Чего еще нам ждать? Окончательного краха экономики, развала самой России, чему уже есть опасные симптомы? Того, что криминалитет подберет под себя власть стране?   Или ждать пока и Примаков, работающий «за себя и за того парня», тоже свалится на больничную койку от непосильной для почти 70-летнего человека нагрузки?
   Вопрос давно уже не в Ельцине с ним никто сегодня не считается всерьез, но некоторым все еще удобно им прикрываться и за него прятаться. Вопрос в том как, каким образом, осуществить смену власти. То ли  все наличные политические силы договорятся между собой (что в России никогда не возможно), то ли тот, кто на сегодняшний день сильнее, возьмет власть силой (что в России, напротив, всегда возможно, но и чревато известными последствиями).
   Силовой вариант никогда нельзя исключать полностью, но в современной России он возможен только как проявление стихийного недовольства больших масс населения. Если и дальше не платить людям зарплату, оставить их зимой без отопления и света, мириться с ростом цен и разгулом преступности, то вопрос о народном бунте – это только вопрос времени. Что же касается планов организованной оппозиции, то, как не устают повторять ее лидеры, речь может и должна идти только о законной, конституционной смене власти. Существует несколько способов достижения этой цели.
   Надо признать, что наилучшим выходом из сложившегося положения остается все-таки добровольная отставка Ельцина.  И если в его больном сердце осталась хоть капля боли за судьбу Отечества, то вместо очередного пустого приветствия он мог бы в ночь на 1 января 1999 года выступить примерно с таким заявлением:
   «Дорогие россияне! Ввиду невозможности по состоянию здоровья исполнять и дальше обязанности президента, я досрочно слагаю с себя полномочия, данные мне народом в июле 1996 года. Спасибо вам за долготерпение и простите!»
   Вот это был бы настоящий новогодний подарок народу! Телевидение и газеты наперебой стали бы славить «мужественный поступок» Бориса Николаевича, «достойно завершающий его политическую карьеру», а в стране законным путем и в установленные для таких случаев сроки были бы назначены новые президентские выборы.
   Бела в том, что сам Ельцин – в силу своего характера, а скорее в силу непонимания ситуации и своей роли в ней – подобное заявление вряд ли напишет. Бездушная его семья, готовая жертвовать и дальше здоровьем и жизнью своего мужа, отца и деда, лишь бы продлить свое пребывание в государственных апартаментах и на государственном обеспечении, тоже вряд ли подвигнет его на этот «последний подвиг Геракла». Но есть же люди, облеченные высоким государственным статусом, которые имеют полное право прийти к нему однажды все вместе и сказать твердо и однозначно: «Борис Николаевич, ради блага России и ее народа, ради сохранения вашего здоровья и благополучия вашей семьи – вам пора на покой…» Почему можно было так  поступить с Хрущевым и Горбачевым, а с Ельциным нельзя? Это, кстати, гораздо гуманнее многих других способов устранения от власти изжившего себя лидера.
   Самый трудоемкий и длительный путь – импичмент. Зная  манеру наших высших правовых инстанций, легко предположить, что как раз до середины 2000-го года они рассмотрение этого вопроса и дотянут. А там вопрос отпадает сам собой, как это было недавно, когда Конституционный суд рассматривал уже потерявший всякую актуальность запрос о третьем президентском сроке Ельцина. Это однако не значит, что уже запущенную процедуру импичмента надо остановить, напротив, она в любом случае должна быть доведена до логического конца – хотя бы ради создания в России прецедента. Кто знает, какого президента готовит нам судьба в будущем, так пусть он, этот гипотетический пока президент, заранее знает, что его ждет в случае, если он будет совершать преступления против своего народа.
   Наиболее же оптимальный в сложившихся условиях вариант – это реформа Конституции и созыв Конституционного собрания. Сегодня уже никто, даже сами авторы и ревнители Основного Закона образца 1993-го года, не отрицают этой необходимости. Ими, правда, движут свои соображения: заложив в нынешнюю Конституцию беспрецедентно широкие полномочия для президента, они тем самым заложили бомбу и под свою собственное политическое будущее. Теперь их страшит перспектива передачи тех же самых полномочий другому президенту, которым в любом случае станет представитель оппозиции и вполне вероятно – оппозиции левой. Казалось бы, левому большинству в Думе совсем не выгодно сегодня инициировать поправки в Конституцию, урезающие полномочия будущего президента.  Однако коммунисты и их парламентские союзники готовы пойти на это, демонстрируя тем самым, что интересы государства для них важнее, чем узкопартийные интересы.
   Более того, если идея созыва Конституционного собрания будет реализована, то одним из первых вопросов левая оппозиция готова поставить вопрос о том, надо ли вообще сохранять в России институт президентской власти, оказавшийся не эффективным, дорогостоящим, разрушительным для страны. Это вопрос трудный, связанный, кроме всего прочего, с преодолением личных политических амбиций наших лидеров. Готовы ли они пожертвовать ими, если будет доказано, что эта жертва нужна России, пойдет ей во благо и если отказ от президентства будет в той или иной форме поддержан большинством населения?
России нужна политическая  передышка. Пусть бы какой-то период страной руководил некий коллегиальный орган. По крайней мере, отпала бы необходимость устраивать пышную инаугурацию, заново формировать президентскую администрацию и службу безопасности, переоборудовать под нового хозяина многочисленные резиденции, печатать новые портреты для кабинетов чиновников… Коллегиальный орган (будь-то Госсовет или тот же Совет Федерации, то же правительство, только наделенное достаточными полномочиями) занимался бы делом – налаживанием экономики, наведением порядка в стране, обеспечением выживания населения. Ведь это и есть то главное, что нам нужно.
   Но пока все это из области политических фантазий. Скорее же нас ждут все- таки досрочные президентские выборы. Играет  ли при этом сколько-нибудь существенную роль сам фактор «досрочности»? Похоже, что да.

                    
* * *

   Демократы, обеспечившие Ельцину второй президентский срок, никак  не рассчитывали, что он может окончится раньше 2000-го года. Они не готовы к досрочным выборам. У них нет единого, всех устраивающего лидера, способного заменить им Ельцина. Отсюда все нарастающая нервозность, порою переходящая в настоящую истерию.
   Истерически заметался Березовский, засуетился одновременно на всех фронтах: срочно закрыть компартию! Срочно разогнать ФСБ! Срочно реформировать СНГ! Видно, совсем плохи у него дела, раз так суетится. Нервические высказывания посыпались из уст бывших членов правительства, начиная с Черномырдина и кончая Кохом. Даже обычно невозмутимый Шохин запаниковал. Что с ними со всеми происходит? Известно что – почва уходит у них из-под ног. А они не успевают как следует сориентироваться, сгруппироваться. Кричат: немедленно объединиться! Но никто ни с кем объединяться не хочет и не может, потому что у них каждый Кириенко – сам себе кандидат, под каждого Немцова нужно создавать отдельную партию. Так будет у них до самых выборов.
   Левым силам фактор «досрочности», напротив, только на руку. Им не надо специально под выборы создавать новые партии и движения, лихорадочно искать лидера, все это у них есть, и потому к выборам они всегда готовы. И даже истерическая кампания, развернутая против КПРФ после того, как генерал Макашов произнес вслух всем известное слово из трех букв, как это ни парадоксально, не достигла своей цели. Судя по всему, у левой оппозиции из-за этого инцидента отнюдь не стало меньше сторонников (как бы не  наоборот). Но урок, будем надеяться, пойдет впрок и еще пригодится в ходе предстоящих выборных баталий, где наверняка теперь будет на все лады обыгрываться и тема межнациональных отношений.
                

*  *  *

   С предстоящими  выборами связана и другая, еще более тревожная  тенденция. Ее с жуткой наглядностью продемонстрировало убийство в Санкт-Петербурге Галины Старовойтовой. Теперь становится ясна динамика, по которой развивается избирательный процесс в России. Начиналось с освоения в конце 80-х, на волне гласности, новых информационно-пропагандистских возможностей. Потом, к середине 90-х, с появлением в России частнособственнического капитала в ход пошли большие деньги. И вот теперь, на пороге нового века, на фоне атрофии власти и заступившего на ее место криминального беспредела найден, кажется, самый  радикальный  способ разрешения предвыборных проблем – пуля! Нет конкурента – и нет проблемы. Рискну предположить, что заказанное убийство в России стоит сегодня дешевле, чем полномасштабная избирательная кампания. А в условиях затяжного финансового кризиса дефицит средств будет, скорее всего, компенсироваться именно за счет криминальных способов предвыборной борьбы.
   Можно ли как-то предотвратить эту угрозу? Можно ли сделать так, чтобы люди с криминальным прошлым, а тем более с преступным настоящим не могли  участвовать в выборах в качестве кандидатов? Можно ли ограничить использование финансовых средств в предвыборных кампаниях и саму зависимость результатов выборов от толщины кошелька кандидата? Можно ли, наконец, защитить избирателей от информационного террора во время выборной кампании? Все эти вопросы – к законодателям. Если мы говорим как о реальном, о правах в Конституции, то почему бы не откорректировать и законодательство о выборах?

*  *  *

   Как бы ни развивались события после Ельцина, вопрос о том, с каким лидером войдет Россия в ХХI век, остается насущным. Обойма  невелика, основные фигуранты известны. Все они, так или иначе, проявили себя в последние десять лет, мы имели возможность наблюдать их в разное время, в разных ситуациях и, кажется, достаточно хорошо изучили.
   Правда, некоторые из кандидатов стали в последнее время демонстрировать отход от своих прежних политических установок и заметно дрейфовать влево. Это не случайный симптом, а естественная реакция политиков на полевение в самом  обществе, стремление соответствовать изменившимся настроениям электората. В результате на этот раз избирателям будет, видимо, предложен выбор не столько между левыми и правыми, как это было до сих пор, сколько между «старыми» и «новыми» левыми. И это обстоятельство потребует принципиально иной предвыборной стратегии  от «старых» левых, прежде всего КПРФ и ее союзников.
   Нынешний список претендентов на президентский пост будет отличаться от списка 1996-го года главным образом тем, что в нем не будет Ельцина. Кто же займет освободившуюся нишу? Другими словами, с кем предстоит бороться Зюганову во втором туре?
   Наиболее вероятные его соперники на этот раз – Лужков и Примаков, если конечно, последний вообще захочет участвовать в выборах. Уже сегодня ясно, что его будут сватать, и очень настойчиво, главным образом те, кто смертельно боится победы Зюганова, но и Лужкова не любит, а Примакова воспринимает как наименьшее зло. Именно такие намерения уже сегодня активно демонстрирует Киселев, полагающий себя главным «игроком» в электронной системе обеспечения выборов. Но все будет зависеть от самого Евгения Максимовича, похоже, он не очень умеет отказывать людям, когда его сильно просят. Но, с другой стороны, Примаков далеко не так тщеславен, как Ельцин, власть сама по себе вряд ли его привлекает, а возраст у него критический, и усталость ближе к выборам накопится огромная. К тому же, большой помехой для него могут стать результаты его премьерской деятельности, которые к тому времени, так или иначе, проявятся. Все понимают, что исправить так быстро в наших условиях ничего нельзя, но все равно будут этим попрекать, так что обаяние «хорошего человека, который всех устраивает», очень скоро может рассеяться.
   Для Зюганова Примаков не самый удобный соперник. Это как если бы свою кандидатуру выставил против него Николай Иванович Рыжков или кто-то еще из старших, уважаемых Геннадием Андреевичем товарищей. Другое дело – московский мэр.
   Преимущество Зюганова перед Лужковым состоит в том, что он всегда был и остается на левых позициях, когда как Лужков только теперь, с провалом реформ и отходом на задний план Ельцина, стал  туда пристраиваться. Но у Лужкова перед Зюгновым свое большое преимущество – он практик, и практик успешный. И многие избиратели рассуждают очень просто: «Лужков Москву сделал процветающей, он и Россию вытащит из пропасти». А о том, что в процветающей Москве каждый день убивают, что это  - столица российского криминала, как и о том, что Москва и вся остальная Россия – это «две большие разницы», избиратели из глубинки как-то не задумываются.
   Про остальных претендентов можно сегодня сказать только то, что они точно будут участвовать в выборах. Но реальных шансов на победу не имеет, как представляется, ни один из них – ни оказавшийся не у дел Черномырдин, который тем не менее продолжает все в тех же премьерских интонациях поучать всех вокруг себя; ни Лебедь с его поднадоевшим образом «грозного вояки», который руководит Красноярским краем в основном из Москвы; ни брезгливый чистюля Явлинский, всегда и со всем не согласный, но никогда ни в чем не участвующий, дабы не замараться.
   Все они теперь ругают Ельцина и дистанцируются (на словах) от Запада, все говорят о том, что реформы не удались, все хотят быть ближе к народу, и слыть радетелями отечества. Ирония судьбы: вначале реформ коммунисты стояли лицом к лицу с перевертышами от компартии, к концу реформ они оказываются лицом к лицу с перевертышами в обратную сторону, с позавчерашними коммунистами, вчерашними демократами – капиталистами, сегодняшними «опять патриотами» и «новыми социалистами». Задача, следовательно, состоит не в том, чтобы по инерции продолжать бороться со вчерашними своими врагами, уже побежденными самой жизнью, а в том, чтобы достойно противостоять своим сегодняшним политическим соперникам, выступающим под новой личной, но не меньше того же Ельцина виноватыми в трагедии России.
   Сегодня в России объективно созрели все условия для смены власти. И может быть, есть историческая спраевдливость в том, чтобы судьба ее была решена именно сейчас, до наступления 2000 года, и мы не перетаскивали в новый век все болезни и проблемы века уходящего.

28 ноября 1998 г.