» Биография
» Библиография
» Тексты
» Рецензии, интервью, отзывы
» Презентации
» Фотогалерея
» Письма читателей
» Вопросы и ответы
» Юбилеи
» Гостевая книга
» Контакты

Осень президента

   В предыдущей статье о Ельцине я не коснулась одного существенного вопроса – об отношении народа, общества к президенту. Тема эта так важна, что требует отдельного разговора. Сегодня он даже более уместен, чем месяц назад. Буквально в последние несколько недель многое изменилось в общественном отношении к Ельцину, его правительству и состоянию власти в России вообще.
   Перемена эта чувствуется во всем. Вчерашние министры заговорили о несостоятельности экономической политики правительства. Известные демократы намекают, что раньше правительства надо отправить в отставку самого президента. Госдума практически полным составом признает деятельность кабинета Черномырдина неудовлетворительной. Выступивший в Думе Солженицын выносит власти убийственный приговор. И даже наиболее преданные режиму «рупоры» вдруг стали позволять себе критику в адрес президента. Уже не из стана оппозиции, а с противоположных политических берегов раздаются призывы формировать «правительство национального спасения». И на все лады обсуждаются возможные кандидатуры нового президента.
   Еще год назад, в прошлом октябре, российское общество четко было поделено на две части: тех, кто за Ельцина, и тех, кто против, а сегодня… Этой осенью все переменилось. Ряды недавних сторонников и противников смешались и перепутались. В осеннем воздухе витает одна общая, сближающая самые разные общественные группы идея – смена власти. Никто  не объявляет начало предвыборной президентской кампании, но все наличные политические силы развернулись, как по команде, в сторону грядущих с неизбежностью выборов.
   Вдруг со всей очевидностью обнажился тот факт, что у Ельцина практически не осталось поддержки в обществе. Заголовок в одной из газет: «Одинокий полет президента»…
   Что же, собственно, произошло?
   Был октябрь. И была череда неприятных и трагических событий. Казалось бы, нам не привыкать, но то ли эти события, как последние капли, переполнили чашу терпения общества, то ли…
   Рискну предложить свою версию.
     
   До тех пор пока жертвами реформ становились низшие, как теперь говорят, слои общества – рабочие, крестьяне, - никто, кроме левой оппозиции, не бил тревогу. Более того, нас убеждали, что в переходном периоде так и должно быть, что это неизбежное, но временное явление. В народе давно нет поддержки Ельцину, да по-настоящему ее никогда и не было. Как известно, на президентских выборах 1991 года за него проголосовала только третья часть населения России, имеющая право голоса. Тем не менее, Ельцина всегда представляли, как «всенародно избранного», хотя точнее было бы говорить: «избранного в результате всенародного голосования».
   Ну да Бог с ним, дело прошлое. Хотя одно обстоятельство отметить все-таки стоит. В 1991 году Ельцина избрал президентом еще советский народ, в советской стране, при социалистическом строе. Избирал его всего лишь руководителем одной из республик Союза (пусть и самой большой), памятуя о том, что и над ним, и параллельно с ним будут существовать и действовать другие органы власти. В той системе государственных координат известные нам уже к 1991 году личные качества Ельцина – настойчивость, решительность, непокорность – могли бы играть свою положительную роль в защите интересов российской республики перед союзным центром и соседями, и люди могли на это  рассчитывать.
   Но к концу того же 1991 года Ельцин фактически занял уже совсем другую должность, с иными полномочиями и функциями, оказался в России, по сути, единоличным  правителем, верховным, никому не подотчетным. И тогда его личные качества стали играть совсем иную, роковую роль.
   Даже та треть проголосовавших за него избирателей, не говоря уже обо всем народе, вовсе не давала ему полномочий разбивать Союз, ликвидировать партию и Советы, менять Конституцию и тем более начинать строить в России капитализм. Все это он делал против воли народа, не спрашивая его согласия. И по мере того, как раскручивались с бешеной скоростью реформы, социальная база поддержки российского президента таяла, съеживалась, как шагреневая кожа.
   Мне не приходилось встречать за эти годы человека, который бы сказал: «Какой я был дурак, что не голосовал в 91-м за Ельцина! Смотри, какой хороший оказался президент!» Зато очень часто, повсюду  - в столице и в провинции – приходится слышать: «Какой я был дурак, что голосовал за Ельцина! Погубил он Россию!».
   Народ действительно оказался в дураках. Рабочие и крестьяне, бывшие в прежней, советской системе главной силой, ядром общества, самой уважаемой и почитаемой частью народа, при Ельцине превратились в ничто, в «низы», в самую незащищенную его часть. Хотели стать хозяевами производства (помните: бригадный подряд, хозрасчет, аренда, выборы директоров и начальников цехов), а стали безработными,  в лучшем случае – наемными рабочими у частных владельцев бывших госпредприятий. Хотели больше зарабатывать (вспомните борьбу с уравниловкой, введение коэффициентов, личных расчетных книжек и т.д.), а стали нищими, которым законная зарплата не выдается по полгода, а та, что выдается, уже утаяла и вообще далека от реальной стоимости жизни. Хотели накормить досыта свои семьи – города тогда терпели дефицит продовольствия в отличие от сел, особенно юга России, где жили во многом за счет личных подсобных хозяйств. Не потому ли горожане более активно, чем селяне, голосовали за Ельцина, что надеялись с его приходом поправить положение? Как же, ведь он обещал закрыть все «спецраспределители» и все, что прятала  и тайно потребляла номенклатура, отдать народу. Дефицита продуктов при Ельцине действительно не стало, правда, не за счет открытия номенклатурных тайников, а за счет интервенции зарубежных товаров. Зато появился другой дефицит – дефицит денег, и он оказался куда более тяжким. Когда у человека в кармане есть деньги, но на них нечего купить, он, оказывается, чувствует себя более достойно и уверенно, чем когда вокруг все есть, а купить ему не на что, - вот это по-настоящему унизительно. Особенно для рабочего человека.
   Теперь-то  рабочий класс начал осознавать, что при социализме у него все-таки были права и была все-таки власть и что он эту власть очень уж легко потерял. Но и новая власть потеряла рабочий класс как социальную базу поддержки, причем безвозвратно.
   Если рабочих – какую-то их часть – можно упрекать в том, что они сами избрали президента который довел их до крайней степени отчаяния, то крестьяне России в большинстве своем оказались без вины виноватыми. Редко кто из них голосовал в 1991 году за Ельцина, но все они против своей воли стали жертвами демократических реформ. Мало того, что  разбазаривается земля, растаскивается годами наживавшееся имущество коллективных хозяйств, а с трудом выращенный урожай оказывается никому не нужным, но и сами крестьяне попали в разряд чуть ли не «врагов народа». Они и «нахлебники», и «бездельники», «не умеют» и «не хотят» работать, а только и делают, что просят дотации и кредиты. Так говорит официальная пропаганда. И все, кому не лень пинают сегодня крестьянина, низвергнутого вместе с рабочим с почетного пьедестала прошлых лет.
   Теперь уж точно ни один из них голосовать за Ельцина и его режим не пойдет, будь то даже фермер, потому что и фермера ведь обманули, посулив горы золотые и  поставив затем на грань выживания. А сельские жители – это, между прочим, треть населения России.
   От чего вообще зависит отношение народа к руководителю государства? В конечном итоге от того, лучше при нем живется или хуже. Историки и политологи могут как угодно оценивать личности вождей, но люди  запоминают порой вовсе не то главное, эпохальное, что отличает правление того или иного вождя, а то, что касалось, задевало их лично в повседневной жизни, в быту. В памяти у народа прочно зафиксировано: при    Сталине ежегодно снижались цены,  при Хрущеве были перебои с хлебом, а о временах Брежнева теперь почти всерьез говорят: мы жили при коммунизме и не заметили этого. Ельцина можно изображать каким угодно реформатором, но для народа он навсегда останется человеком, при котором цены выросли в тысячу раз.  
   Об отношении к президенту военнослужащих можно бы и не говорить, все и так ясно. Уж если где искать недовольных режимом и лично Ельциным, так это в армии – разваленной, разграбленной, деморализованной. Нечего и думать, чтобы они снова голосовали за «реформаторов».
   А провинциальная интеллигенция (о столичной разговор особый) – врачи, учителя, инженеры, библиотекари?..  Жизнь их ничуть не лучше, а то и хуже, чем у рабочих, крестьян, военнослужащих. В провинции закрываются театры, библиотеки, клубы, газеты. Народу не до культуры. А государство не в состоянии поддерживать ни культуру, ни науку, ни образование. По данным газеты «Кто есть кто», более 60 % россиян частично или полностью отказываются сегодня от посещений театров и кино, более 40 % - от покупки газет, но страшнее то, что столько же вынуждено отказывать себе в приобретении необходимой одежды, а более 20 % -  продуктов питания. При этом на вопрос, кто именно виноват в их экономических проблемах, 65 % ответили: «Лично президент» - и одновременно 75 %  сказали : «Правительство России».
   В свое время женщины играли, быть может, решающую роль в победе Ельцина на выборах, ведь их среди избирателей больше, чем мужчин. Что скрывать, он нравился женщинам, особенно - средних лет и старше. После череды болезненных старцев (о Горбачеве умолчим) приятно было видеть в лидерах государства высокого, статного, удалого мужчину. Но «любовь» прошла быстро. Реформы ударили  по женщинам  всего больнее, на них  пришелся основной объем безработицы, они перестали быть равноправными на производстве и в обществе.
   Парадокс, но во времена якобы демократии ни в правительстве, ни в исполнительных структурах на местах вообще не стало женщин. Теперь-то и мы узнали, что такое дискриминация. Бюджет семьи, присмотренность детей, лечение - все эти и тысячи других житейских проблем многократно осложнились. В некоторых семьях сейчас вообще сложилась неестественная ситуация, когда муж вынужден сидеть дома (предприятия закрываются, останавливаются), а жена кормить семью, освоив спекулятивную торговлю. Рождаемость падает, зато проституция растет и молодеет. Никогда больше этот униженный, обманутый, обобранный народ не поверит реформаторам, никогда больше не проголосует ни за Ельцина, ни за Гайдара, ни за кого другого из них.
   Почти беспрерывно бастуют шахтеры и периодически – рабочие других отраслей. Массовые акции протеста каждую осень устраивают крестьяне, профсоюзы. Сотни тысяч человек ( как бы ни хотелось телевидению преуменьшить их число) вышли в этом году на демонстрации 7 ноября, по сути, не праздновать, а протестовать. Уже два миллиона подписей  собрала компартия России за досрочные выборы президента не позднее весны 1995 года.
   Сегодня как никогда ясно: в широких массах у Ельцина нет поддержки, если и была, то кончилась, иссякла. Этот  бесспорный факт, однако, всегда игнорировался и продолжает игнорироваться властями.
   Но вот что обнаруживается сейчас, осенью 94-го. Оказывается, поддержки практически нет уже и в узких кругах – в среде «новых русских», появившихся и набравших силу при Ельцине, а также среди тех политических группировок, прежде всего демократической ориентации, на плечах которых он, собственно, и пришел к власти. Столичная интеллигенция, тоже немало в свое время потрудившаяся для этого, давно раскололась. И те, кто еще недавно надрывался в его защиту, теперь предпочитают помалкивать, но все слышнее голоса других, кто нашел в себе мужество (как С. Говорухин) признать свои заблуждения, покаяться и выступить против Ельцина. Похоже, и творческая элита начинает наконец понимать, что быть в оппозиции режиму достойнее, чем заниматься, вопреки здравому смыслу, его апологетикой. И даже самые неистовые (как Е. Боннэр) в растерянности: «И надо бы выступить против Ельцина, да нельзя, он – свой».
   Так что же все-таки произошло этой осенью?
   Повторю: пока жертвами реформ были народные низы, на это не обращалось особого внимания. Идеология нынешнего режима в том и состоит, чтобы пренебрегать этим в угоду узкому слою  власть и капитал имущих. Но в последнее время невразумительная политика правительства стала бить и по крупному частному капиталу. С одной стороны – непомерные налоги, высокие таможенные сборы, плохие законы и вообще финансовый хаос, с другой – разгул терроризма, почти легальный рэкет, серия арестов крупных предпринимателей (тех же Мавроди, Вайнберга), намеренная дискредитация властями отдельных экономических и финансовых структур.
   Миновав стадию первоначального накопления капитала, российская деловая элита заинтересована теперь в более стабильной, предсказуемой, надежной экономической политике государства, а также в способности его защитить капитал от террора, обеспечить цивилизованность рыночных отношений в стране. Ничего этого Ельцын и его правительство дать не могут.
   Черные события нынешнего октября, так до конца и не разгаданные, беспомощность властей, их судорожные кадровые перестановки, лишь подтверждающие, что они чувствуют за собой какую-то вину, -  и все это на фоне продолжающегося экономического спада, и, как нарочно, непрекращающихся терактов и политических убийств – со всей очевидностью обнажили полную и окончательную несостоятельность президента и всей его команды. Они могут сколько угодно менять Шохина на Ясина или Лифшица, а Геращенко на Иванову, Петрову или Парамонову, но это уже ничего не даст, разве что затянет агонию.
   Целый год, прошедший после расстрела главного «саботажника» реформ – Верховного Совета, в течение которого Россия так и не продвинулась вперед, а еще больше погрязла в кризисе, подтвердил: этот состав реформаторов во главе с этим лидером реформ в принципе не способен довести дело до конца.
   Сегодня их деятельность ставит под угрозу  выживание не только «старого» российского народа, но и «новых русских». Класс крупных предпринимателей уже не прочь заменить и правительство, и президента на более компетентных, да просто «своих» людей. Созрел он, видимо, и для того, чтобы финансировать это благое дело.
   Не в этом ли объяснение необычной активности вчерашних безусловных союзников Ельцина, вовсю критикующих его сегодня и открыто разворачивающих собственную предвыборную кампанию? Не осталось практически ни одной партии, которая так или иначе не проявила бы своего интереса к предстоящим выборам, и даже идея коммунистов о досрочном проведении их весной 1995 года, кажется, никого уже не шокирует, напротив, если удастся чужими руками ее осуществить, многие будут даже довольны.
   Дело в том, что сегодня в России ни одна партия у власти не находится. Правит же некая группа людей. Солженицын определил это как «олигархию, то есть власть ограниченного, замкнутого числа персон». Добавим, персон с совершенно неясными, размытыми, смешанными в кучу идеями и целями. Тем временем партии в России тоже созрели, и многие из них уже готовы предложить свои программы выхода из кризиса и самостоятельно сформировать правительство. Просто одним выгодно еще подержать Ельцина в президентах, другим лучше побыстрее избавиться от него, все зависит от степени собственной готовности взять власть.
   Круг действительно заинтересованных в Борисе Николаевиче сужается, таким образом, до размеров непосредственного его окружения. Чиновникам администрации и правительству «светит» уйти вслед за Ельциным. Новый президент, кто бы им ни стал, приведет с собой новых людей. Но сегодня в руках у этих чиновников находятся еще все рычаги власти, и они делают все, чтобы как можно дальше отодвинуть перспективу президентских выборов, всячески дискредитировать потенциальных соперников, не щадя при этом ни своих, ни  чужих, и по новой обработать общественное мнение в пользу Ельцина, хотя последнее кажется уже практически невозможным.
   Не забудем и о так называемой исполнительной вертикали – наместниках президента в регионах. Те из них, кто избран местным населением, вполне могут выступить на выборах против Ельцина, но заодно со своими избирателями. Те же, кто назначен указом президента, находятся в более сложном положении. С одной стороны, они по долгу службы обязаны продолжать его поддерживать, с другой – не могут не понимать, что правление Ельцина идет к концу, а что будет с ними? Вероятнее всего поэтому они будут сейчас вести двойную игру, обеспечивая себе запасные варианты.
   Кроме людей, непосредственно связанных по службе с президентом и рискующих после его ухода остаться без мест, еще разве только представители криминальных структур могут быть искренне заинтересованы в том, чтобы этого не случилось. Ни при каком другом «вожде» такой свободы преступной деятельности в России еще не было. А как там повернется дальше – кто его знает. Любой новый лидер захочет начать с того, чтобы укоротить преступность, главный бич нашей сегодняшней жизни. И вдруг у него, в отличие от Ельцина, получится?
   В предыдущей статье я писала, что политический ресурс самого Бориса Николаевича  уже исчерпан, выработан. Он сделал все, что мог, - разрушил, ликвидировал то, что составляло основу прежнего могущественного государства. На большее этот человек просто не способен, и не надо ждать и требовать от него большего.
   Теперь добавлю, что, судя по последним событиям и настроениям, исчерпался также     ресурс ожидания и терпения самого российского общества, причем во всех его слоях – и низших и высших.
   А это значит, что «косметический ремонт» в верхах никого уже не устраивает. Нужны кардинальные перемены.

ноябрь 1994 г.

Поиск



Новости
2024-08-17
В издательстве "Вече" вышла в свет новая книга "Иноагенты"

2024-04-04
Вышел сборник литературно-критических статей С.Шишковой-Шипуновой, посвященный современному русскому роману

2023-10-26
В журнале «Дружба народов», №10 за 2023 год, опубликована рецензия С.Шишковой-Шипуновой на новую книгу Сергея Чупринина «Оттепель:действующие лица». Читать здесь